Православный Саров

Подписаться на RSS-поток

«Я вкус своего первого причастия запомнил на всю жизнь...»

30 ноября 2020 года

1 декабря исполняется 45 лет протоиерею Александру Сухоткину. Батюшка 11 лет служил в поселке Сатис Дивеевского района, а с 2007 года служит в Сарове, исполняя различные епархиальные послушания. В настоящее время он является помощником благочинного Саровского округа по культуре. Мы поговорили с отцом Александром о его жизни и священническом служении.

– Батюшка, вы родились недалеко от Сарова, в Починковском районе. Как в то время жили верующие?

– В Починках тогда церковной жизни в ее нынешнем понимании практически никто не вел. В советское время было сделано все возможное, чтобы православной жизни на юге Нижегородской области не было вообще. Последний храм в Починковском районе закрылся в 1930-е годы, когда от старости умер последний священник. Он служил на отшибе в лесу, в д. Березовка, и его никто не трогал. В лучшем случае, если повезет, верующие тогда причащались раз в году.

Меня крестили и причащали в с. Ичалки в Мордовии. Жители нашего района ездили в туда, потому что это ближе Арзамаса, всего 15 км. Но добирались окружным путем, на поездах, потому что дорога была проселочной, и автобусы не ходили. А порой шли пешком, чтобы попасть на Пасхальное богослужение. Паломники ночевали у сельчан или прямо в храме, и наутро причащались. Иногда по двое суток были в храме, лишь бы только причаститься. Этим дорожили.

Крестили меня году на втором. Тогда собрали несколько ребятишек, повезли и сразу всех окрестили. Тогда за возрастом ребенка не следили, и приводили в церковь, когда была такая возможность. Помню свое первое причастие. Большой храм, иконостас, толпу народа. Почему-то вкус и вид своего первого причастия я запомнил на всю жизнь, до сих пор оно стоит перед глазами. Мне было тогда лет 7-8.

В массе своей сельчане были невоцерковленные?

Да. Знали только, что есть Бог и Пресвятая Богородица. Могли перекреститься, в лучшем случае прочитать «Отче наш». Я впервые узнал, что бывает утреннее и вечернее молитвенное правило, когда у нас в селе открылась церковь, и я увидел молитвослов. А Библию впервые увидел лет в 14, мне ее даже не дали в руках подержать. Моей первой книжкой, где было написано о Боге, стала антирелигиозная «Забавная Библия для взрослых и детей» француза Лео Таксиля. Бог там нарисован добродушным старичком на облаке и с кружком на голове, похожим на тарелку.

Если в крупных городах можно было хоть что-то узнать, то в селе вообще ничего не было. В Ичалках служил один священник на 500 кв. км, отец Виктор. Рассказывать прихожанам о Боге было запрещено. Помню, как его заставили снять с церкви колокола. Он исполнил предписание, а колокола приладил внизу храма, на простой перекладине. Священнику нужно было как-то ладить с уполномоченным по делам религий, стараться не привлекать к себе внимание. За яркую, демонстративную проповедь могли и посадить. А на приходе всем заправляли старосты-миряне, которые смотрели на батюшку, как на наемного работника.

В то же время было достаточно много людей, которые искренне молились. Они могли знать всего пару молитв, но ночами простаивали на молитве.

– Знали вы людей святой жизни, подвижников?

– Как-то не сложилось. В те годы еще были живы многие известные старцы, но я не стремился непременно к ним попасть. Считал, что к старцам надо идти с каким-то серьезным вопросом, а не из праздного любопытства.

– Как вы решили стать священником?

– В Починках восстанавливали храм Всех Святых, и я с класса восьмого там пономарил вместе с другими ребятами (кстати, вместе с отцом Евгением Утенковым, ныне благочинным Ардатовского округа Выксунской епархии). Потом мы вместе с Евгением поехали поступать в Нижегородскую духовную семинарию. Мне хотелось учиться, а о рукоположении я даже не думал.

В 1998 году я женился на матушке Христине и уехал в гости к ней на родину, в Челябинскую область. Вдруг меня срочно вызвали оттуда на прием к правящему архиерею. Митрополит Нижегородский и Арзамасский Николай посмотрел на меня и сказал: «6 ноября я буду служить в храме в честь иконы Божией Матери "Всех Скорбящих Радость" на ул. Минина. Приходи, будем тебя рукополагать во диакона». Накануне я заболел и лежал с температурой под сорок, тетка колола мне уколы. Не понимаю, как я вообще пришел, читал положенные молитвы, исповедался нынешнему епископу Илии. На служение сорокоуста в Дивеевском монастыре я оправился здоровым. А второй сорокоуст я проходил уже на следующий год в кафедральном Спасском Староярмарочном соборе Нижнего Новгорода и, не пройдя его до конца, был направлен на приход в пос. Сатис. Священников очень не хватало.

– Расскажите о вашем служении в Сатисе и в Сарове.

Сейчас приходы помолодели, а тогда в основном были бабушки. Кроме того, население поселка сильно поменялось, сейчас это фактически пригород Сарова и, кроме саровчан, стало много приезжих.

Сельский приход это — замкнутая община людей, которые считают церковь своим вторым домом. Там нет возможности для такой широкой проповеди, как в городе. В Сатисе вся жизнь протекала внутри храма, в рамках богослужения. В Дивеевском районе тогда священника даже в школы не пускали, только в последние годы ситуация изменилась.

В деревне жизнь более приземленная. Прихожане могут попросить: «Батюшка, дай какую-нибудь молитву, чтобы зять меньше пил». Для этих же целей берут святую воду. А в городе люди другие, особенно в последнее время стало много читающих. К сожалению, часто читают не то, что надо.

Сейчас очень много православной литературы, есть из чего выбирать.

На мой взгляд, не хватает коротких просветительских брошюр, которые бы разъясняли важные моменты церковной жизни, например, последование Божественной литургии. Часто люди не ориентируются в службе и спрашивают, где надо кланяться. Для них самый важный момент службы не Пресуществление Святых Даров, а Херувимская песнь, потому что красиво поют. Люди не знают Евхаристический канон, не догадываются, что они сопричастны принесению Бескровной Жертвы. Что они не просто стоят, и за них батюшка молится, а все вместе — единая Церковь, возглавляемая священником, приносит Бескровные Дары. А батюшка лишь первый из них — тайносовершитель.

Хорошо, что в храме в честь святых Царственных страстотерпцев колокол отбивает начало и конец Евхаристического канона. Когда батюшка выходит читать Евангелие, всем понятно, что происходит, а когда совершается что-то сакральное, втайне, люди думают, что это не про них. Меня это сильно расстраивает… Однажды ко мне подошла девочка-подросток. Она приехала к бабушке из Москвы. Спросила меня: «Батюшка, а можно я буду службу сверять по книжке, чтобы разобраться?» Я так обрадовался: «Конечно, деточка!» Это очень приятно, когда человек следит за службой, молится, сопереживает Божественную литургию, а не просто дремлет или записки подает.

– Отец Александр, вспоминаем, какие замечательные поездки вы организовывали, какие праздники, концерты и спектакли у нас проводились. Неужели все это в прошлом?

К сожалению, сегодня ничего не разрешают проводить. Хотя у нас были договоренности привезти в Саров интересные творческие коллективы. Пандемия показала, насколько мы несовершенны и к не готовы к испытаниям. Но будем молиться и надеяться на лучшее...

Жизнь священника протекает среди людей, и за эти годы отец Александр многих крестил, исповедовал, помогал советом. Мы, прихожане, очень любим и уважаем батюшку. Желаем ему крепкого здоровья и многая лета!

Священнослужители

Нравится 0

При использовании любых материалов ссылка (гиперссылка) на сайт Православный Саров обязательна

М. Курякина

Write a comment

  • Required fields are marked with *.

If you have trouble reading the code, click on the code itself to generate a new random code.